Институт языкознания Российской академии наук
Порой мы слышим от партнёра по разговору: «Я человек скромный, но считаю, что в данном случае был просто обязан выступить публично». Или: «Амбиции мне чужды; я полагаю, что моё повышение по службе – это просто счастливый случай». Казалось бы, говорящий сообщает прямую и недвусмысленную информацию о себе: о том, что человек он скромный и совсем неамбициозный. Однако так ли это на самом деле?
Дело в том, что приведённые выше высказывания представляют собой своего рода комментарии по поводу неких жизненных ситуаций. Психологи называют такие комментарии авторскими. Авторский комментарий, независимо от лексической информации, прямо указывает на высокую, а чаще всего и завышенную самооценку личности. В реальной жизни завышенная самооценка приводит к недовольству человека своим положением в социуме. Такой человек считает, что получает недостаточно признания со стороны окружающих, имеет тенденцию к самоутверждению, а также – претензии на продвижение и общественную славу. Таким образом, заявления человека о том, что он скромен и несамолюбив, скорее всего, не соответствуют действительности.
А вот иная ситуация. Человек заглядывает в аудиторию и восклицает: «Какая сегодня погодка, друзья! “Мороз и солнце – день чудесный”! А вы всё сидите, “грызёте гранит науки” и спорите. Как говорится, Платон мне друг, но истина дороже?». На первый взгляд может показаться, что человек этот – большой эрудит, интеллектуал, личность неординарная и творческая, поскольку тяготеет к литературе и философии: его речь перемежается поэтическими и философскими цитатами. Но давайте вновь постараемся прочесть то, что скрыто между строк.
Как мы уже отметили, речь указанного человека пестрит литературными штампами. Оказывается, с точки зрения психологов, такие штампы присущи, как правило, не эрудитам-интеллектуалам, а людям демонстративно-зависимым. Подобные личности любят, чтобы на них обращали внимание, но сами, как правило, не хотят и не умеют слушать. Они следят за своими манерами, придерживаются моды. Самооценка таких людей также завышена, а вот интеллект, как и творчество, вопреки ожиданиям, не столь высоки.
Речевые штампы бывают и иного рода. Когда мы слышим, например, что «встреча прошла в тёплой, дружеской атмосфере», что «вопрос был поставлен на семейном совете», а «обязательства по отношению к мужу выполнены» и т.п., то сталкиваемся со «штампами-канцеляритами». Считается, что обладатели канцелярских штампов в речи имеют педантический склад характера и зарекомендовали себя как большие зануды. Чаще всего это люди сугубо конформные, т.е. предпочитающие делать всё «как положено». Их конформность проявляется в «примерности» поведении, в банальности суждений, в стандартности решения проблем. Однако, если человек употребляет «канцеляриты» намеренно, с юмором, то, возможно, перед вами, напротив, оппозиционно настроенная личность, обладающая острым и живым умом.
Конечно, по одной-двум фразам мы не советуем делать никаких далеко идущих выводов. Речь человека предоставляет глубокую информацию о нём как о личности, но, чтобы эту информацию «считать», необходимо обладать не только достаточным количеством речевого материала, но и солидной (теоретической и практической) психологической подготовкой. В противном случае имеется опасность навесить на человека ярлык, которого он, может быть, совершенно не заслуживает.
Надо сказать, что чтение информации между строк стало основой многих проективных психологических тестов (диагностических процедур), центральное место в которых занимает анализ речи испытуемого.
Проективные тесты получили своё название от слова «проекция» – понятия, которое восходит к психоанализу З. Фрейда и смысл которого заключается в осознанном, а чаще всего в бессознательном, перенесении человеком собственных, индивидуальных свойств или состояний на внешние объекты. Говорят о защитном механизме проекции: приписывании собственных – обычно вытесненных – побуждений и чувств другим людям. В задачу проективных тестов входит целостное изучение личности, основанное на психологической интерпретации результатов проекции.
Как справедливо отмечается многими психологами (например, Бурлакова, Олешкевич, 2001), проективные тесты занимают особое положение в клинической и экспериментальной психологии. Их часто упрекают в «ненаучности», отсутствии чётких критериев для последующих выводов, произвольности интерпретаций, но ими пользовалось и пользуется не одно поколение психологов в наиболее сложных случаях, когда необходимо тонкое, деликатное, незаметное проникновение во внутренний мир человека, в его личностное пространство. Особую важность проективные тесты приобретают тогда, когда испытуемые намеренно не желают предоставлять информацию о себе или по разным причинам пытаются её скрыть.
В проективных тестах обследуемым предлагается реагировать на неопределенные (многозначные) ситуации, например: интерпретировать содержание сюжетной картинки (тематический апперцептивный тест Мюррея – ТАТ), завершать незаконченные высказывания (тест Розенцвейга), давать толкование очертаниям чернильных пятен (тест Роршаха), нарисовать человека, дерево или дом, прокомментировав свой рисунок (тест Маховера) и т.п. Как уже отмечалось, эти тесты основаны в огромной степени на анализе речи испытуемого. Обладая отвлекающим характером (человеку предлагается просто побеседовать на разные темы, придумать рассказ, порисовать), они позволяют ослабить у обследуемого контроль сознания и, таким образом, получить доступ к необходимой информации.
Проективные тесты – это целая группа диагностических методик. И применяются проективные тесты обычно не по отдельности, а в наборе, поскольку интерпретация их чрезвычайно сложна и неоднозначна. Каждый последующий тест является проверочным: он подтверждает или опровергает выводы предыдущего обследования.
В силу ограниченности формата данной статьи, мы приведём лишь крохотный фрагмент из тематического апперцептивного теста – ТАТа, чтобы на его примере показать, какое количество информации можно извлечь из речи путём анализа устного рассказа, придуманного испытуемым по одной единственной картинке. Всего в ТАТе имеется тридцать специальных картин (а также один белый лист для свободного творчества), из которых во время диагностики необходимо использовать в определенной последовательности не менее двадцати.
Тест называется тематическим, поскольку картины сюжетны и различаются по тематике. Каждая из них затрагивает определенные сферы жизни людей и их отношений. Картины разнятся по степени реализма и абстрактности, по эмоциональному тону, создаваемому расположением фигур, позами и лицами персонажей, игрой света и тени. Все картины чёрно-белые, с неясными контурами и очертаниями, что предоставляет простор для фантазии и многозначности их интерпретаций. Тест называется также апперцептивным, т.к. основан на феномене апперцепции – особом свойстве восприятия, которое зависит от прошлого опыта человека, от общего содержания его психической деятельности и его индивидуальных особенностей. Часто апперцепция толкуется как результат жизненного опыта личности, который влияет на мироощущение и мировосприятие человека. Различают апперцепцию устойчивую, т.е. зависимую от устойчивых свойств и особенностей личности (мировоззрения, убеждений, образованности, культуры и т.п.), а также апперцепцию временную, которая зависит от ситуативных состояний психики (эмоций, установок, экспектаций и т.п.). Таким образом, когда человек начинает воспринимать и интерпретировать ту или иную картину, в его речи так или иначе отражается весь его внутренний мир, жизненный опыт, его индивидуальные свойства, а также состояние психики на данный момент времени.
Перед обследованием человеку даётся инструкция о том, что ему предстоит сделать. Существует несколько вариантов таких инструкций, а также подходов к интерпретации словесного творчества испытуемых. Мы придерживаемся варианта инструкции, а также варианта анализа результатов теста, которые были разработаны известным психологом и психотерапевтом М.З. Дукаревич. Дословно эта инструкция такова: «Я буду показывать вам картины. Вы посмотрите на картину и, отталкиваясь от неё, придумаете рассказик, сюжет, историю. Постарайтесь запомнить, что в этом рассказе нужно упомянуть. Вы скажете, что за ситуация, какой жизненный момент, по вашему мнению, изображены на картине, что происходит с людьми. Кроме того, вы расскажете, что было до этого момента, в прошлом по отношению к нему. А также, – что было после этого момента, т.е. в будущем по отношению к нему. А ещё вы расскажете, что думают и что чувствуют люди, изображённые на картине, т.е. опишите их мысли и чувства» (Дукаревич, 1989). Таким образом, согласно инструкции, считается важным выделить пять основных пунктов повествования: 1) описание момента происходящего, т.е. настоящего, 2) описание прошлого, 3) описание будущего, 4) мысли персонажа, 5) чувства персонажа. Это основные вехи, по которым происходит анализ рассказа испытуемого. Опытный психолог, однако, обратит внимание и на ряд прочих моментов, содержащих скрытую информацию.
Нужно особо подчеркнуть, что в нашем случае тесты применялись с учебной целью, т.е. они были необходимы для составления индивидуальных программ обучения взрослых людей иностранным языкам интенсивным, ускоренным способом. Поэтому в первую очередь нас интересовало то, какие качества и свойства человека смогут ему в обучении помочь, а какие будут мешать и, следовательно, нуждаются в коррекции.
Итак, перед испытуемым картина № 1. На ней в черно-белых красках и неясных очертаниях изображен мальчик, который сидя склонился над скрипкой.
Несмотря на то, что картина не «прописана» художником чётко, человек с нормальным зрительным восприятием сразу отметит, что перед мальчиком лежит скрипка, а не что-либо иное. Например, человек может сказать: «А, это мальчик со скрипкой…». Если же испытуемый говорит, что не может понять, какой предмет изображен на картинке или заявляет, что перед мальчиком находится книга, игрушка и т.п., то психологу непременно следует задуматься о следующем: не наблюдается ли у человека каких-либо нарушений или искажений восприятия. Конечно, такой диагноз нельзя ставить сразу: возникшие подозрения смогут подтвердиться, если испытуемый стабильно (на протяжении нескольких последующих картин) будет продолжать видеть предметы в искаженном свете. Если же он допустил ошибку один-два раза, то, скорее всего, искажение восприятия у него является ситуативным – временным, как реакция на эмоциональный стресс, вызванный самим тестированием; возможно также, что человек просто устал или не выспался; но возможно, что искажение восприятия вызвано состоянием невроза или депрессии, от которых человек страдает в последнее время. Всё это может быть подтверждено или опровергнуто только по результатам всего теста полностью, причём для окончательного диагноза требуется целый ряд дополнительных исследований.
Тем не менее, такая искажённая интерпретация рисунка является для психолога или педагога неким тревожным сигналом, на который необходимо обратить внимание. Искажение восприятия, особенно у людей взрослых, а тем более пожилых – явление не редкое. Нарушение восприятия даже в одной модальности – зрительной – приводит, как правило, к искажению восприятия в целом, ибо восприятие является феноменом полимодальным, холистичным. В обучении иностранным языкам сбои в работе зрительного восприятия могут прямо влиять на работу восприятия речевого. Человек может оказаться не в состоянии разбирать (понимать) звучащую речь, а при чтении у него могут не совпадать зрительные и акустические образы и т.п. Таким образом, человек, не увидевший на рисунке скрипку, может оказаться труднообучаемым с точки зрения лингвопедагогики, нуждающимся в специальной коррекционной программе. Трудно будет обучаться иноязычной речи и человек «депрессивный» или «невротизированный», поскольку речь – это неотъемлемая часть человеческой психики; в этом случае ему понадобится психотерапевтическая помощь.
Отвлекаясь от темы разговора, заметим, что именно поэтому мы разработали специальный – психотерапевтический и психокоррекционный – метод обучения иностранным языкам, в основу которого положен Интегративный лингво-психологический тренинг.
Далее, если, несмотря на инструкцию, человек начинает описывать не ситуацию, изображённую на рисунке, а сам рисунок, то, скорее всего, такой человек имеет очень плохую ориентировку в жизни (психологи говорят, что он «не строит ситуацию»). И, соответственно, наоборот. Сравните: 1) «Я вижу мальчика, склонившегося над скрипкой. Он обхватил голову руками и смотрит на инструмент» – это описание картины. 2) «Этот мальчик – сын известного музыканта. Он пришёл домой из школы и увидел на столе дорогую старинную скрипку отца, лежащую без присмотра» – это ситуация. Тот, кто «строит» ситуацию по картинке, может хорошо выстроить её и в жизни, т.е. ориентироваться в ней. Также хорошо (или в первом варианте плохо) он будет ориентироваться и в обучении.
Если в рассказе человека отсутствует упоминание прошлого, то это, как правило, показатель плохой социальной (а значит, и общей) обучаемости человека. Такой человек не делает выводов из прошлых ошибок, много раз «наступает на одни и те же грабли». В примере: «Этот мальчик – сын известного музыканта. Он пришёл домой из школы и увидел на столе дорогую старинную скрипку отца…» есть упоминание прошлого, следовательно, можно сделать предварительный вывод о том, что человек, который работает над данным вариантом рассказа, обучаем.
Отсутствие в рассказе будущего – также серьёзный повод задуматься, поскольку это намёк на то, что человек живёт одним днём и не умеет планировать свою жизнь. Не заглядывая в завтра, он может, например, бросить обучение. Если же упоминание будущего имеется: «Потом он убедится, что дома никого нет и осмелится поиграть на этой чудесной скрипке… А лет через пятнадцать он станет великим музыкантом», то скорее всего человек умеет планировать свою деятельность.
В случае, если испытуемый не может описать чувства героя или делает это недифференцированно: «мальчик переживает», то, вероятно, мы имеем дело с недоразвитием эмоциональной сферы личности. Чувства считаются описанными, скажем, в таком случае: «Мальчик чувствует, что он очень устал от занятий музыкой, ему грустно, что он не может играть так же виртуозно, как его отец…».
Если человек (по результатам всего теста) говорит в большей степени о мыслях, нежели о чувствах персонажей (это подсчитывается математически), то можно сказать, что он относится к мыслительному, а не эмоциональному типу личности: «Возьму-ка я эту скрипку и поиграю, – думает мальчик, – а вдруг она зазвучит, как у папы?».
При анализе повествования следует обратить внимание и на то, насколько рассказ банален или оригинален. Обладатель нестандартного мышления обычно имеет такой важный элемент в психике как способность к идентификации, а это значит – способность к самоанализу, самооценке, самонаблюдению.
Если человек, сочиняя свой рассказ, постоянно опирается на детали: «Наверно мальчик несчастен, у него такое грустное выражение лица, поза понурая, руки голову подпирают, глаза опущены…», то, скорее всего, это неуверенный в себе человек. Однако психологу следует очень внимательно отнестись к тому, как описываются детали, поскольку человек может оказаться просто педантом. Кроме того, такое мрачное толкование рисунка свидетельствует об отрицательном (депрессивном) фоне настроения человека. Фон настроения считается положительным, если человек работает весело и с юмором, а также видит это веселье в самих картинах: «Ему так смешно, что он от хохота прослезился и лицо руками закрыл».
В рассказе можно явственно разглядеть, какую позицию: активную, действенную или пассивную, страдательную – занимает человек. Сравните: 1) «Этот мальчик многого добьётся в жизни! Ведь он занимается музыкой с малых лет!». 2) «Он наверняка бросит музыку. Все в детстве ею занимаются, но никто не становится музыкантом…».
Особая роль в анализе рассказа отводится характеру комментариев, которыми пользуется рассказчик. О том, как интерпретируются комментарии авторские, мы уже говорили в начале статьи – они являются показателем высокой самооценки человека. Однако комментарии бывают и иного рода, например справочные: «Все в детстве музыкой занимаются» или «Бабушки всегда внуков больше, чем своих детей любят» и т.п. Справочные комментарии свидетельствуют о самооценке низкой, поскольку видно, что человек опирается на общеизвестное мнение. Ещё один тип комментариев – мемориальный. Это упоминание человеком чего-либо из собственной биографии, прочитанных книг, кинофильмов: «Меня тоже в детстве музыке обучали...», «Я видел фильм о маленьком Моцарте…» и т.п. Мемориальные комментарии указывают на контролирующую роль интеллекта личности. Таких людей называют рационалистами; часто у них возникают трудности общения (контакта) с другими людьми.
О трудностях в общении свидетельствует и перенос повествования в так называемый условный план. Все картины ТАТ обычно воспринимаются как реальные жизненные ситуации. Если же человек уходит от реальности и говорит: «Это кадр из фильма о Моцарте», или: «Это картина, которая висит на стене у героя одной книги», то, скорее всего, это свидетельство о том, что человеку приходится в социуме нелегко, он старается освободиться от контактов с людьми.
Иногда человек вводит в сюжет образы животных, которых нет на картине, что «говорит» о его одиночестве: «Сейчас мальчик позанимается музыкой, возьмёт собаку и пойдёт с ней погуляет. Пёс хороший, он терпеливо лежит под столом и ждёт».
Помимо комментариев, речь человека часто бывает полна всевозможных штампов, о которых мы тоже уже писали в самом начале.
К особым сведениям, которые можно получить при анализе речи человека, относятся сведения патологического характера. Так, всегда необходимо обращать внимание на потерю логики в процессе повествования, например: «Он мечтал стать музыкантом… Думает, что некрасив… Но один раз, когда был совсем маленьким, бросил на голову девочке цветок…». Потеря логики может быть результатом целого ряда заболеваний: сотрясения головного мозга, эпилепсии, шизофрении и некоторых других. Особо следует обращать внимание на садистические («скрипка лежала в луже тёмно-красной, почти чёрной крови») и мазохистические («руки его дрожат, лоб покрылся ледяной испариной, по спине бегут мурашки») описания. Однако без должной проверки, а главное без профессиональной подготовки и большого опыта работы, никакими «ярлыками», особенно относительно здоровья, людей награждать не следует.
В рамках данной статьи мы затронули далеко не полную, вернее сказать, малую толику тех возможностей, которую предоставляет ТАТ при работе с речью людей. В частности, мы ничего не сказала о тех внутренних конфликтах человека, которые находят отражение в его речи. Мы не отметили, что по речи человека можно определить и тип его темперамента. Так, например, холериков можно узнать по быстрому темпу речи, который у них так же стремителен, как и движения; случается так, что речь холериков начинает «бежать» впереди мысли, они торопятся что-то сказать, ещё даже не успев обдумать и внутренне «пережить» свои мысли. Темп речи сангвиников тоже быстр, но речь их всё же менее взрывная и более уравновешенная, чем у склонных к резким сменам настроения холериков, т.к. эмоции сангвиников преимущественно положительные. Меланхолики характеризуются замедленным темпом протекания всех психических процессов, в том числе речи; такие люди плохо переносят стрессы, на тестах обычно теряются; однако в силу глубоко развитой чувственной сферы они умеют хорошо видеть и тонко слышать, а потому обладают хорошим «чувством языка» и литературными способностями. Речь флегматиков ровна, медлительна и спокойна, настроение миролюбиво, однако эти люди склонны к скептицизму, что проявляется и в их тестовых рассказах. В этой статье, которая имеет психоаналитический характер, мы совсем не коснулись чисто лингвистической стороны речи: фонетической, грамматической, лексической, стилистической, но это предмет уже иного, особого разговора.
В завершении ещё раз хочется подчеркнуть, что речь человека – это отражение его внутренней жизни, свойств его психики, состояний души. Так, например, в ТАТе человек бессознательно наделяет персонажей картин своими чувствами и переживаниями, неосознанно приписывает им свои порывы и устремления, и всё это происходит под влиянием доминирующих потребностей, смыслов и ценностей личности. Речь человека глубоко информативна; даже тогда, когда человек сознательно не хочет давать о себе какие-либо сведения или старается что-то скрыть, замаскировать, завуалировать, информация о нём, как о личности всё равно проецируется в его речи, и тонкий аналитик, слушая речь человека, способен «читать» его как раскрытую книгу.
Важно только всегда помнить о том, что для того, чтобы информацию, которая содержится в речи человека, понимать правильно, а главное без вреда для его личности, необходимо обладать немалым количеством психологических знаний и большой психологической практикой.
1. Бурлакова Н.С., Олешкевич В.И. Проективные методы: теория, практика применения к исследованию личности ребенка. – М., 2001.
2. Дукаревич М.З. Тематический апперцептивный тест (стенограммы лекций). – М., 1989 (рукопись).
3. Леонтьев Д.А. Тематический апперцептивный тест. – М., 1998.
4. Лучшие психологические тесты для профотбора и профориентации. – Петрозаводск, 1992.
5. Фрейд З. Психология бессознательного. – СПб., 2003.
6. Murray H.A. Thematic Apperception Test Manual // Psychoanalytic Review, 1950. V. 37.
(0,47 п.л.)