5. Л.В. Стахова
НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ АКЦИОНАЛЬНОЙ КОГЕРЕНЦИИ В ТЕКСТОВОМ ФРАГМЕНТЕ
Ключевые слова: категория акциональности, глагольная синтагмема, акциональная морфотема, акциональная когеренция
Элементы языковой системы, вступая друг с другом в отношения предицирования, становятся единицами речи. При этом контекст диктует свои правила и условия функционирования языковой единице.
В лингвистической литературе неоднократно указывается на два аспекта существования слова (Бодуэн де Куртене, 1977: 375; Карцевский, 2001: 76; Уфимцева, 2002: 67-82; Кобозева, 2000: 53-57; Фефилов, 1997: 176 и др.). Речевой контекст способствует формированию нестереотипной морфотемы, которая характеризуется наличием не только основных синтагмемных признаков, но и экспликацией некоторых потенциальных признаков, а так же появлением признаков, несвойственных данной синтагмеме на этапе объективации, что и подтверждается результатами исследований, проведенных представителями морфотемной школы (Фефилов, 1997; Рохлин, 2002; Гридина, 2003; Вахрушева, 1999 и др.).
Например, в контексте могут нарушаться закономерности сочетания аспектуальных и модитивных признаков глагольной синтагмемы:
(1) Он немножко посеменил ногами, пометался, как гонный заяц на опушке леса, – и внезапно, почти с испугом, почти с криком объявил, что и он намерен уехать (И.С. Тургенев, Отцы и дети, с. 221).
(2) He shuffled
and wriggled like a hare driven to the edge of a covert, and blurted out,
almost in panic-stricken fashion, that he too had a great mind to depart (I.S.
Turgenev, Fathers and Sons, p. 107).
У глагола «семенить» модитивное значение «идти частыми, мелкими шагами» на уровне объективации не препятствует образованию непредельной формы: «семенит», однако накладывает строгие ограничения на существование предельной разновидности: *присеменил. В рамках контекста, т.е. на этапе репрезентации, это строгое взаимодействие аспектуальных и модитивных признаков нарушается, как видно из приведенного выше примера.
Исследования на уровне речевого контекста дают возможность не только проанализировать специфику функционирования нестереотипной морфотемы, но и выявить тенденции взаимодействия нескольких нестереотипных морфотем в рамках одного текстового фрагмента.
Особый интерес представляет анализ взаимодействия нескольких акциональных морфотем. Логико-семантическая категория акциональности находит свое выражение в акциональных глаголах. Глагол является коммуникативным центром любого высказывания, следовательно, исследование, направленное на выявление способов репрезентации акциональной когеренции, позволяет наметить некоторые условия успешной коммуникации, а также определить направление развития мысли, свойственной человеческому мышлению в целом.
Анализ типов акциональной когеренции может проводиться на двух уровнях: поверхностном, в виде констатации факта связи между эксплицитно выраженными действиями, и глубинном, дающем возможность рассмотреть связь логико-семантических признаков нескольких морфотем акционального типа, обусловливающей и объясняющей эксплицитно выраженное взаимодействие глагольных формативов.
На внешнем уровне текстовые ситуации характеризуются наличием одного из трех видов акциональной связи: 1. последовательное, 2. параллельное и 3. последовательно-параллельное протекание действий, выполняемых субъектом или субъектами ситуации.
Последовательный тип характеризуется соединением двух или нескольких действий, выполняемых субъектом ситуации, последовательно, друг за другом:
(3) Ребенок опять засмеялся, уставился на сундук и вдруг схватил свою мать всею пятерней за нос и губы (И.С. Тургенев, Отцы и дети, с. 161).
(4) Here the infant
crowed, fixed his eyes upon the chest in the corner, and suddenly
closed his five fingers upon his mother’s mouth and nose (I.S. Turgenev,
Fathers and Sons, p. 37).
Акциональная цепочка в рассматриваемом фрагменте текста представлена глаголами в форме совершенного вида, репрезентирующими ряд сменяющих друг друга предельных действий: засмеялся (П(СВ), уставился (П (СВ)), схватил (П(СВ)). Накладывающиеся на акционал признаки терминативности (инхоативность, моментанность), позволяют квантовать реально-онтологическую ситуацию, выраженную данным текстовым фрагментом, следующим образом: 1. начал смеяться – смеялся – закончил смеяться – 2. начал смотреть – смотрел – закончил смотреть – 3. схватил. Глагольный форматив совершенного вида выражает процессуальную ситуацию, т.е. предельное действие может представлять развертывающую во времени ситуацию, длительность которой ограничивается следующим действием. В данной ситуации процессуальность действия выражается не только акциональным глаголом, но и глаголом восприятия, не относящимся к группе акциональных глаголов. Следовательно, при семантическом квантовании ситуаций нельзя игнорировать глаголы неакционального типа, т.к. репрезентация реально-онтологической ситуации действительности не может быть представлена без учета действий, выраженных неакциональными глаголами, которые специфическим образом модифицируют общую акциональную канву, представленную в текстовом фрагменте. Анализ глагольных формативов на уровне терминативных признаков свидетельствует о том, что инхоативность и моментанность, объективированные в семантике глагола, на этапе репрезентации ограничивают протяженность предыдущего действия.
Параллельный тип наблюдается в случае одновременного выполнения субъектом ситуации двух или нескольких действий, одновременно:
(5) Павел Петрович медленно похаживал взад и
вперед по столовой (он никогда не ужинал), изредка отхлебывал из рюмки,
наполненной красным вином, и еще реже произносил какое-нибудь замечание
или скорее восклицание, вроде «а! эге! гм!» (И.С. Тургенев, Отцы и дети, с. 144).
(6) For his part, Paul Petrovitch paced the room (he never took supper), and sipped a glassful of red wine, and occasionally interjected some such remark – rather exclamation – as “Ah!” or “Oh, no!” or “H’m!” (I.S. Turgenev, Fathers and Sons, p. 17).
В данном фрагменте текста реально-онтологическая ситуация репрезентируется при помощи глаголов «похаживал» (НП (НВ)), «отхлебывал» (НП (НВ)), «произносил» (НП (НВ)). Все перечисленные глаголы, будучи непредельными на этапе языковой объективации, т.е. не имеющими указания на предел действия, остаются таковыми и на уровне речевого контекста, репрезентируя тем самым процессную ситуацию, т.е. если в первом примере можно говорить об асимметрии планов языковой объективации и речевой репрезентации, то в данном случае речь может идти о симметрии этих двух планов, если рассматривать глагольные формативы с точки зрения их аспектуальных характеристик. В данном случае терминативный признак фреквентативности усиливает значение процессности. В представленном фрагменте также наблюдается экспликация акциональной связи глаголами как акционального так и неакционального типа: похаживал (КСП: Субъ_интра_Релятив (П)_ Транс) || отхлебывал (КСП: Субъ_интра_Релятив (П)_ Акционал) || произносил (КСП: Субъ_интра_Релятив (П)_ Локут).
Последовательно-параллельное соединение действий в текстовом фрагменте включает в себя комбинацию двух первых типов акциональной связи:
(7) He took a
big bite off a sheep’s leg he was toasting, and wiped his
lips on his sleeve (J.R.R. Tolkien, The Hobbit or There and Back Again, p. 40).
(8) Он оторвал зубами большой кусок от бараньей ноги, которую жарил, и утер губы рукавом (Дж.Р.Р. Толкин, Хоббит или Туда и Обратно, с. 51).
Акциональная когеренция данного фрагмента представлена как предельными глаголами «оторвал» (П (СВ)), «утер» (П (СВ)), так и непредельным глаголом «жарил» (НП (НВ). Рассматриваемый текстовый фрагмент репрезентирует процессную реально-онтологическую ситуацию, выраженную при помощи глагольного форматива «жарил». Наличие квалитативного признака «делал жареным» в морфотеме данного глагола приводит к включению в ситуацию действий, возможных только при условии проявления данного признака в результате воздействия на объект: «оторвал (зубами)» – «съел» – «утер (губы)». Следовательно, при включении в ситуацию объектно ориентированных действий, репрезентируемых при помощи объектно ориентированных глаголов, можно говорить о зависимости последующих действий от наличия / отсутствия того или иного акциентивного призака в морфотеме одного или нескольких глаголов. Порядок действий, представленный в текстовом фрагменте «оторвал – жарил – утер», не соответствует логической последовательности действий «жарил – оторвал – утер». Первое действие «took a bite / оторвал (зубами)» и третье действие «wiped / утер» происходят друг за другом, в то же время субъект ситуации производит их на фоне второго действия «was toasting / жарил», таким образом, т.е. предельные действия, связанные между собой последовательно, производятся одновременно, параллельно процессуальному непредельному действию.
Обращают на себя внимание текстовые фрагменты включающие действия итеративного характера (итеративность – «признак повторяющегося несколько раз одного и того же действия, движения через определенные промежутки времени, часто с изменением пространственной сферы» (Фефилов, 1997: 102)).
(9) Она слыла за легкомысленную кокетку, с увлечением предавалась всякого рода удовольствиям, танцевала до упаду, хохотала и шутила с молодыми людьми, которых принимала перед обедом в полумраке гостиной, а по ночам плакала и молилась, не находила нигде покою и часто до самого утра металась по комнате, тоскливо ломая руки, или сидела, вся бледная и холодная, над псалтырем (И.С. Тургенев, Отцы и дети, с. 154).
(10) In short, she led
a very curious life, and the world in general accounted her a coquette, in that
she devoted herself to every sort of pleasure, and danced at
balls until she could dance no more, and laughed and jested with
young men whom she received before dinner in the half-light of a
darkened drawing room. Yet, strangely enough, as the night advanced she would fall
to weeping and praying and wringing her hands, and unable to
rest, would pace her room until break of day, or sit huddled,
pale and cold, over the Psalter (I.S. Turgenev, Fathers and Sons, p. 28-29).
В рассматриваемом фрагменте достаточно трудно определить порядок следования действий. Акциональная связь может быть как последовательной, так и параллельной, хотя некоторые контекстуальные уточнители позволяют сделать выводы о том, что какие-то действия были совершены раньше или позже, например «принимала перед обедом / received before dinner», «по ночам плакала и молилась /as the night advanced she would fall to weeping and praying». В целом можно говорить о нечеткости структуры акциональной цепочки. Так, например, действия «танцевала / danced», «хохотала/ laughed» и «шутила / jested» могли происходить как одновременно, так и последовательно друг за другом, возможно также их последовательно-параллельное соединение. Следовательно, при отсутствии контекстуальных уточнителей, признак итеративности накладывает свои ограничения на тип акциональной когеренции, в частности, затрудняет определение последовательности действий.
Итак, глубинное рассмотрение природы акциональной когенции позволяет выявить следующие специфические черты взаимодействия нескольких морфотем акционального типа в рамках текстового фрагмента. Анализ глагольных формативов на уровне терминативных признаков свидетельствует о том, что инхоативность и моментанность, объективированные в семантике глагола, на этапе репрезентации ограничивают протяженность предыдущего действия, фреквентативность, напротив, подчеркивает процессность. Итеративность затрудняет определение последовательности протекания действий, при условии отсутствия контекстуальных уточнителей. Модитивные признаки носят комплементивный, уточняющий характер, не оказывают существенного влияния на способы репрезентации акциональной когеренции. Активность признаков акциентива носит избирательный характер. Объективированные в синтагмеме собственно объектно ориентированных глаголов, акциентивные признаки способны оказывать влияние на контенсиональное наполнение других глагольных формативов. Акциентивные признаки, объективированные в синтагмеме акциональных глаголов других групп, не оказывают существенного влияния на способы акциональной когеренции.
Определяя характер глагольной когеренции в текстовом фрагменте, необходимо учитывать наличие имплицитных акциональных параметров ситуации, т.к. это позволяет восстановить разорванную на первый взгляд акциональную линию и объяснить внешнюю когеренцию непредельного и предельного действия как экспликацию внутренней акциональной связи предельных глаголов.
(11) Он прибежал и работал (М. Веллер, Ножик Сережи Довлатова, с. 270).
В данном фрагменте эксплицитная акциональная когеренция предельного и непредельного действия достигается за счет когеренции акциональных глаголов с аспектуальным признаком предельности: прибежал – вошел, подошел (к столу) – сел – достал (работу, ручку, бумагу, …) – начал работать, т.е. связующими звеньями в данном случае являются глагольные формативы «подошел» и «сел», репрезентирующие предельные действия.
Семантическое квантование свидетельствует об асимметрии объективируемой и репрезентируемой мысли, что выражается также в создании нестереотипых морфотем неакционального типа в рамках речевого контекста на базе акциональных синтагмем:
(12) Женщины исчезали за занавеской, оставляли там свои платья и выходили в новых. На табуретках с золочеными ножками сидел целый ряд дам, энергично топая в ковер заново обутыми ногами. Фагот становился на колени, орудовал роговой надевалкой, кот, изнемогая под грудами сумочек и туфель, таскался от витрины к табуретам и обратно, девица с изуродованной шеей то появлялась, то исчезала и дошла до того, что уж полностью стала тарахтеть по-французски, и удивительно было то, что ее с полуслова понимали все женщины, даже те из них, что не знали ни одного французского слова (М.А. Булгаков, Мастер и Маргарита, с. 204).
(13) Women disappeared behind the curtain, leaving their dresses there and coming out in new ones. A whole row of ladies sat on stools with gilded legs, stamping the carpet energetically with newly shod feet. Fagott was on his knees, working away with a metal shoehorn; the cat, fainting under piles of purses and shoes, plodded back and forth between the display windows and the stools; the girl with the disfigured neck appeared and disappeared, and reached the point where she started rattling away entirely in French, and, surprisingly, the women all understood her from half a word, even those who did not know a single word of French (M.A. Bulgakov, The Master and Margarita, р. 136).
Так, в морфотеме глаголов «исчезали / disappeared», «появлялась / appeared» акциональность уступает место трансмотивности, на первый план выходит значение перемещения субъекта в пространстве, хотя сама идея действия не до конца подавлена идеей перемещения: - исчезали: КСП: Субъект_интра_Релятив (НП) _ Транслокационал + Лок.
В следующем примере наблюдается полное подавление идеи действия в результате контекстного влияния. Так, синтагмема глагола «тарахтеть / rattle» на этапе языковой объективации может быть представлена следующим образом: КСП: Субъект_интра_ Релятив (НП) _ Акционал _ акустический Объект_интра. В контекстном же окружении признак акциональности подавляется признаком локутивности: КСП: Субъект_интра_Релятив (НП)_Локутив + Модитивные признаки.
Аналогичные процессы выявляются и при рассмотрении значения глагола «дошла / reached», в морфотеме которого признак трасмотивности заменяется признаком становления: КСП: Субъект_интра_Релятив (П)_Транслокационал + Лок. → КСП: Субъект_интра_Релятив (П)_Становление + Квалитатив.
Текстовые фрагменты представляют довольно обширный материал для исследования. Так, при рассмотрении проблемы акциональной когеренции в рамках текстового фрагмента, было замечено несоответствие фрагмента реальной действительности ее языковому выражению:
(14) After a while he
stepped up, and with the spike of his staff scratched a queer sign
on the hobbit’s beautiful green front-door. Then he strode away, just
about the time when Bilbo was finishing his second cake
and beginning to think that he had escaped adventures very
well (J.R.R. Tolkien, The Hobbit or There and Back Again, p. 13).
(15) Потом подошел поближе и острием посоха нацарапал на красивой зеленой двери некий странный знак. Затем он зашагал прочь, а в это время Бильбо как раз доедал второй кекс и размышлял о том, как ловко он увернулся от приключений (Дж.Р.Р. Толкин, Хоббит или Туда и Обратно, с. 16).
Действие «увернулся» как бы выносится за рамки настоящей реально-онтологической ситуации, но остается в рамках текстового фрагмента, репрезентирующего данную ситуацию, что еще раз свидетельствует об асимметрии мыслительного и языкового плана отражения действительности. Во фрагменте на английском языке данное противоречие сглаживается при помощи использования соответствующей глагольной формы Past Perfect, указывающей на отношение действия к предшествующей ситуации. В варианте на русском языке отсутствуют какие-либо формальные средства разрешения данного противоречия, соответствующую функцию выполняет контенсиональное наполнение контекстуального окружения.
Разработка проблемы соотношения двух планов – языковой объективации и речевой репрезентации – может быть продолжена на базе других составляющих текстового фрагмента. Особый интерес вызывает проблема взаимодействия трех планов отражения реальной действительности: соответствие мыслительного концепта своему языковому воплощению и речевой реализации в разносистемых языках.
Литература
1. Балин Б.М. Немецкий аспетологический контекст в сопоставлении с английским. Спецкурс для студентов и аспирантов факультетов иностранных языков. – Калинин, 1969. – 432с.
2. Бодуэн де Куртене И.А. Некоторые общие замечания о языковедении и языке (1871) / И.А. Бодуэн де Куртене // Хрестоматия по истории русского языкознания. Сост. Ф.М. Березин. Учеб. Пособие для филол. специальностей ун-тов и пед. ин-тов. Изд. 2-е, испр. – М.: Высшая школа, 1977. – С. 363-375.
3. Вахрушева М.И. Морфотемный анализ собирательных существительных (на материале немецкого и русского языков). Дисс. … канд. филол. н. – Ульяновск, 1999. – 121с.
4. Гридина Н.В. Морфотемный анализ глаголов с логико-семантическим признаком квалитативности в разносистемных языках (на материале русского и английского языков). Дисс. … канд. филол. н. – Ульяновск, 2003. – 166с.
5. Карцевский С.О. Об асимметричном дуализме лингвистического знака / С.О. Карцевский // Введение в языковедение: Хрестоматия: Учебное пособие для вузов / Сост. А.В. Блинов, И.И. Богатырева, В.П. Мурат, Г.И. Рапова. – М.: Аспект Пресс, 2001. – С. 76-81.
6. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика: Учебник. – М.: Эдиториал УРСС, 2000. – 352 с.
7. Рохлин А.В. Морфотемный анализ категории акциональности в разносистемных языках (на материале русских и французских глаголов). Дисс. … канд. филол. н. – Ульяновск, 2002. – 131с.
8. Уфимцева А.А. Лексическое значение: Принцип семиологического описания лексики / Под ред. Ю.С. Степанова. Изд. 2-е, стереотипное. – М.: Едиториал УРСС, 2002. – 240 с.
9. Фефилов А.И. Морфотемный анализ единиц языка и речи. Ульяновск: УлГУ, 1997. – 246 с.
(0, 37 п.л.)