7. А.А. Мамедгасанова
ДОМ, СЕМЬЯ, ОЧАГ В ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА РАЗНЫХ НАРОДОВ, СООТНОШЕНИЕ КОНЦЕПТОВ
Ключевые слова: концепт, языковая картина мира, лингвокультура, эмотивный компонент
Концепт – это основная ячейка культуры в ментальном мире человека. (Степанов, 2001: 43). В дополнение к общеизвестному определению Ю.С. Степанова В.Н. Телия отмечает, что «концепт – это всегда знание, структурированное во фрейм, а это значит, что он отражает не просто существенные признаки объекта, а все те, которые в данном языковом коллективе заполняются знанием о сущности. Из этого следует, что концепт должен получить культурно-национальную прописку» (Телия, 1996: 96).
Обобщение точек зрения на концепт и его определений в лингвистике позволяет прийти к следующему заключению: концепт – это единица коллективного знания/сознания (отправляющая к высшим духовным ценностям), имеющая языковое выражение и отмеченная этнокультурной спецификой (Воркачев, 2001: 70). Национальное своеобразие мировосприятия той или иной этнокультурной общности коренится в образе жизни и психологии народа, отраженных в языке семантической структурой языковых знаков. Каждая культура имеет набор своих концептов. Они существуют в языковом сознании и связываются с самосознанием человека. Национальный концепт соотносится с этнокультурной языковой картиной мира народа.
Выбор концептов «дом, семья, очаг» в качестве объекта исследования был обусловлен тем, что семья и семейный быт были и остаются важнейшей частью культуры народа, вне связи с которой не возможно представлять его историко-культурный облик в целом. Следовательно, сравнительное исследование образов семьи и дома в разных культурах и выявление общих и специфических черт является важным аспектом в изучении национально-культурной специфики образов мира носителей разных культур. С момента рождения каждому ребенку, независимо от национальности, необходимы дом и семья, прежде всего как структура, формирующая и адаптирующая его к будущей самостоятельной жизнедеятельности. В семье усваиваются основные социальные знания, приобретаются нравственные умения и навыки, закладываются определенные ценности и идеалы, формируются обычаи и традиции – происходит социализация человека. Эти концепты находятся в иной плоскости, нежели, например, философские концепты правда и истина, добро и благо, долг и обязанность, счастье, значимые для русской культуры такие коцепты, как судьба, душа, жалость, или уникальные русские концепты тоска, удаль, воля и др. Они соотносятся с важными сферами человеческой жизни: хозяйственно-экономической, сексуальной, репродуктивной, образовательно-воспитательной, психологической, эмоциональной и культурно-духовной. Несмотря на значимость данных явлений в этнокультурной социализации человека, их место в «метаязыке культуры» пока полностью не определено.
Экспериментальные методики являются важнейшими способами получения данных о живом языке. Выявление совокупности ассоциативно-семантических полей разнородных носителей языка, объективирующих синхронно фиксируемый этносознанием концептуальный образ, существенно помогает осмыслению процесса концептуализации дома и семьи.
Прежде чем перейти к содержательному анализу данных концептов, можно выдвинуть некоторые гипотезы. Существенное различие в культурных традициях (православное христианство в России и ислам в Азербайджане), большое разнообразие их природы и функционирования, которое наблюдается как в русских, так и в азербайджанских семьях, осложняется комплексностью семейного быта.
Концепт «дом» является одним из основных и ключевых концептов в русской и азербайджанской картинах мира, которые, к тому же, в какой-то мере, могут выступить представителями соответственно западной и восточной культуры, так как дом – это первичное место для человека. Однако, нации, говорящие на разных языках, имеют и разное мировосприятие: «…по дому можно изучать воззрение народа на мир – как он его понимает» (Гачев, 1995: 38).
В языковой картине мира азербайджанского народа, где употребление таких языковых средств, как поговорки, хвала и проклинания стоит не на последнем месте (это еще раз доказывают и ответные реакции на слова-стимулы в ассоциативном эксперименте: испытуемые, относящиеся даже более молодому поколению, дали ответы созвучные с поговорками, пословицами.), наверное, главное проклятие, это – Еvin yıxılsın, (чтоб твой дом «упал»), которое означает пожелания «потерпеть несчастье, попасть в беду, быть обездоленным, разориться» и вообще, потерять все. Sənin evini Allah tiksin (чтоб Аллах построил твой дом) – пожелания «достичь довольства, благополучия, счастья» – часто употребляемая хвала в языке азербайджанской женщины. Следовательно, можно говорить, что «дом» занимает важное место в сознании носителя азербайджанского языка.
Концепт «семья» так же, имеет статус универсальной модели, проявляющийся в двух аспектах: общечеловеческом (система родственных отношений) и этническом. Для того чтобы понять эмоциональную близость в азербайджанском менталитете понятий ailə и ev, обращаем ваше внимание на значения некоторых концептов. Если в русской культуре при вступлении в брак, мужчина «женится», а женщина «выходит замуж», то в азербайджанской – он evlənir (женится), что в буквальном переводе означает «обзаводиться домом, становится хозяином какого-то дома», а женщина ərə gedir «выходит / «уходит» замуж». Женатый мужчина – это evli kişi «мужчина, у которого есть дом», а замужняя женщина: ərli qadın – «женщина, у которой есть муж». Такие значения языковых знаков объясняются еще и тем, что, в азербайджанской культуре, женившись, мужчины должны обзавестись своим домом. То есть обзавестись семьей представляется не возможным без приобретения «дома». Старшие сыновья в семье приобретают отдельное место жительства, а самый младший, женившись, становится хозяином дома отца. При этом уходить жить в дом жены считается недопустимым, непристойным поведением. Супруг и супруга – это həyat yoldaşı «спутник жизни, на всю жизнь», – чем еще раз можно объяснить долголетие семейной жизни в азербайджанской культуре.
Изучение семьи с исторической и этнологической, демографической и социальной, психологической и других точек зрения предполагает исследование всех связей и отношений, связанных с браком и родством. В данной работе мы делаем акцент на языковых средствах, выявляющих специфику внутрисемейных отношений, которая в первую очередь заключается в их замкнутости. Азербайджанская женщина, которая живет сначала в доме отца, далее в доме мужа, «приобретает власть» уже в «доме сына». Из всех указанных только последний дом она вправе называть своим. То есть если мужчине надо жениться, чтобы быть «с домом», то женщине для этого надо не только выйти замуж, но и родить, вырасти сына и женить его. На азербайджанском языке слова свекровь и теща обозначаются одинаково qaynana, а свекор и тесть – qaynata (что означает мать деверя и отец деверя дословно). При этом если в русской культуре о теще слышно чаще, чем о свекрови, то в азербайджанской, при постоянном присутствии так называемой проблемы «qaynana» (очень популярен художественный фильм под одноименным названием), под этим понимается как раз свекровь, а не теща. Таким образом, если в картине мира русского языкового сознания тема отношения тещи с зятем часто становится темой для смешных, иногда не очень историй, то для носителя азербайджанского языка более привычно смеяться над невесткою со свекровью, у которых вечно какие-то неполадки, например:
Встречаются две азербайджанки. Одна другой:
- Слышала у тебя дочка замуж вышла, как у нее дела?
- Ой, знаешь, отлично. Такой попался муж хороший, и кофе ей в постель
подает.
- Говорят, и сын у тебя женился?
- Ой, какой там сын! Настоящая тряпка! Представляешь, кофе этой дуре в постель носит?
Как видно из примера, типичная азербайджанская
qaynana, которая является одновременно и свекровью и тещей, сама того не
замечая, одними и теми же словами, упрекает сына в том, в чем одобряет зятя,
что вызвано с недружелюбным отношением к невестке.
Это явление нетрудно проследить не только по
народному фольклору, по художественной литературе, но и по речевому поведению
носителей языка. В чем же скрываются причины разного рода конфликтов? Не
является ли «дом» одной из причин разновидностей семейных конфликтов в разных
картинах мира? Подчеркивая роль гендерных особенностей этих народов, нельзя
отрицать, что этому способствует еще и проживание конфликтующих сторон в одном
«доме». Известно, что в русской культуре весьма распространены случаи, когда
муж переезжает жить в дом жены с ее матерью, а в азербайджанской, наоборот.
Большой Академический Словарь русского языка дает следующие определения слова «дом»:
1. Здание, строение, предназначенное для жилья, для размещения учреждений и предприятий…
2. Жилое помещение, жилище, квартира…
3. Место постоянного проживания человека, характеризирующиеся какими-либо отношениями между всеми членами семьи, определенным бытом, укладом хозяйства и т. п.
4. Устар. Род, фамилия…
5. В составных названиях различных учреждений… Дом отдыха, Дом культуры…
Нас в данном случае, конечно, больше интересует третий пункт данного распределения значений: «Под умелыми руками жены неуютная холостяцкая квартира разительно менялась, становилась тем, что зовется не «жильем», а «домом» (Московцева, Полон. «Сдаваться не намерены». Цит. по: Большой Академический Словарь). В последнее время в русском языке, особенно в языке горожан, значение «строение» у слова «дом» несколько вытесняет значение «жилище». Последнюю функцию исполняет слово «квартира», которое по нашему мнению еще не является концептом. Например, предложение, как «этот мужчина живет в нашем доме», которое понятен русскому человеку, при переводе на азербайджанский со словом ev (дом) – bu kişi bizim evdə yaşayır могут не понимать, или воспринимать, как «этот мужчина живет в нашей квартире». Дом насколько частный и личный, что соседи, люди из разных семей не могут жить в одном доме, хоть и живут под одной общей крышей. В языковой картине мира азербайджанского народа они живут в одном здании, но не в одном доме. Следовательно, предложение переводится, как bu kişi bizim binada yaşayır «этот мужчина живет в нашем здании». Аналогично, многоэтажные дома на азербайджанском языке, – это «многоэтажные здания».
Сравнивая сходство и различие концептов «дом, семья» в русской и азербайджанской языковых картинах мира на материале некоторых источников стереотипных представлений, мы делаем вывод о том, что данные концепты как мыслительные сущности выражают специфику менталитета русского и азербайджанского народов.
Анализ эмотивного компонента образной сферы концептов, показывает, что и в русском и в азербайджанском обществах понятие «семья» связано с понятием глубокой нравственности, а с «домом» связано ощущение тепла, уюта, чего-то близкого, родного, очень личного. Но каждый народ вкладывает в эти концепты еще и свои глубоко личные взгляды на мир. Ассоциации со словом дом и семья у русского и азербайджанского народа во многом не совпадают (Мамедгасанова, 2005: 145-147). Анализ материала популярных источников стереотипных представлений (национальные шутки разных видов, классическая и художественная литература, фольклор и т. д.) и ассоциативного эксперимента со словами дом, семья и их составляющими помогает раскрывать национально-культурную специфику данных концептов в каждой языковой картине мира.
Иными словами, концепт «дом» в азербайджанском языке содержит значения «строение», «жилище», «укрытие», «средоточие семьи» и «семья» как таковая, и в этом аспекте семья практически полностью ассоциируется с понятием дом. Для мужчины семья – это жена, дети, мать, отец, брат, сестра (которые живут в его доме). Для женщины семья – это муж, дети, свекровь, свекрь, золовка, деверь (которые живут в их доме), а свои родители уже входят в число остальных родственников. Обязательная взаимная ответственность между членами семьи главная особенность азербайджанской семьи.
Эмотивная сфера концепта «семья» и в русской и в азербайджанской культурах положительна. На русском языке эти два концепта больше отделились в сравнении с азербайджанским языком, каждый больше означает свое значение, «дом» – «строение», «жилище», «семья» – домочадцы. Русское сознание концептуализирует семью как основу миропонимания и миропорядка, как «цельное, нерушимое единство», обладающее силой нравственного влияния и ценностным ориентиром «участие, взаимопомощь». Этнокультурное содержание концепта «семья», предопределяемое стереотипами сознания, ценностными ориентирами, выражается в семно-семемном варьировании слов, метафорических и метонимических сочетаниях, в паремиях, художественных текстах, в мифологических структурах, и т.д. Содержание концепта «семья» в обыденном сознании современных носителей русской этнокультуры обладает положительной эмотивно-оценочной коннотацией и метафоричностью, характеризуется возрастной дифференциацией. Надо отметит еще и то, что, отношения в семьях, особенно в последнее время, складываются так, что родители и дети не чувствуют себя слишком сильно связанными долгом или ответственностью друг перед другом, а это приводит к тому, что родителям зачастую приходится доживать свой век в одиночестве. С другой стороны, если в азербайджанской картине мира семья – это, долг и обязательства, то в русской семья включает обязательную взаимную любовь, понимание – вне этого русская семья не может существовать и развалится, а азербайджанская может продолжать существование в силу тех «обязательств» довольно долго, даже без любви. Положительность эмотивной сферы концепта «семья» выражается в азербайджанской культуре больше в его постоянстве, а в русской – в любви и гармонии.
Однако отношение к статусу семьи в корне изменилось в современной России, и молодые люди, создав семью однажды, не боятся ее разрушить. Непонимание друг друга, измена одного из супруг, разного рода бытовые проблемы могут стать причиной развода. При этом в большинстве случаев инициаторами развода становится женщина. Как показывают и результаты нашего эксперимента, роль мужа как опоры семьи, сравнительно с азербайджанским уменьшается (84% ассоциации на концепт «муж» у азербайджанских испытуемых, 32% у русских связаны с ролью мужа как главы семьи и опоры дома). Семья разваливается, или когда женщина, перестает бояться что, потеряв мужа, потеряет «опору в жизни», или же, когда мужчина перестает выполнять функцию опоры семьи. В ситуацию развода всегда вовлечены и дети. Так появляются такие новые понятия в языке, в сознании людей, как «мать-одиночка», которая не имеет точного перевода в азербайджанской лингвокультуре, и является лакуной. Еще более непривычными для азербайджанского общества являются следующие лакуны: гражданский брак, гражданские муж и жена и т.д., – получившие сегодня так называемый «свободный доступ» в активную лексику русского языка.
При изучении концепта «очаг» представляется интересным исследовать на этом материале смысл сущности – что? Следует иметь в виду, что по существу своему концепт «очаг» представляет собой некую множественность значений в обоих языках. Если исходить из этимологии слова, изначально тюркское слово – ocaq означало – огонь, костер. Но в последствии тепло этого огня (оджага) постепенно перешло на дом и семью, то есть это слово приобрело новое значение. Поскольку дом и семья были и у первобытного человека (дом, где он жил; семья, с кем он жил), понятие «домашний очаг» у человека появился после и постепенно. При этом с теплотой и светом в дом и семью перешло и «взрывоопасность» огня. Очаг в переводе с азербайджанского означает: 1) костер, топка, 2) жилище, родное пепелище, очаг; 3) религиозное место и различные предметы, почитаемые фанатиками, как святые и чудотворные (жилища, могила, камни, деревья и др.) Последнее связано с древним вероисповеданием азербайджанцев – поклонением огню. При этом: оджагы сенмэк – 1) потухать, гаснуть огню; 2) разориться, исчезнуть, не остаться (о семье, о потомстве); оджагыны сендюрмэк – гасить чей-нибудь костер, разорить чью-нибудь семью, уничтожить чей-нибудь род. До сегодняшнего дня азербайджанская женщина приносит в дом мужа свет и тепло в том числе и в буквальном смысле этих слов. (В свадебной церемонии сопровождающая невесту старшая женщина несет на руках зажженную лампу, последнюю при прибытии в дом жениха вставляют в середину комнаты и невеста с женихом или со свекровью вращаются вокруг огня три круга.) Этот «огонь» – символ зарождающейся новой семьи. Аналогично, в русской культуре женщина выступает, как хранительница домашнего очага. Если взять во внимание еще и значение «источник» данного концепта на русском языке, то можно говорить, что, концепт «очаг», который берет начало от тепла, света и святости, соединяет в себе понятия дом и семья у обоих народов.
Представляются интересными ассоциации на слова-стимулы родственник, сосед в нашем эксперименте, которые имеют прямое отношение к домашнему очагу и являются внешними составляющими данной концептосферы. В ответах азербайджанских испытуемых большое число ассоциаций (10 из 25 на концепт родственник, и 11 из 25 на концепт сосед), так или иначе, связаны с понятиями помогать, помощь. При этом, сильно чувствуется влияние на ассоциации известной в народе пословицы Yaxın qonşu uzaq qohumdan yaxşıdır (Близкий сосед лучше, чем дальний родственник (имеется в виду, что первый раньше успеет на помощь, чем второй)). Нельзя не заметить, что в ответных реакциях русских испытуемых, преобладают личностные качества (кто это?), тогда как в ассоциациях азербайджанских испытуемых больше подчеркивается функциональные качества (для чего это?):
Родственник: близкие 2; близкий человек 2; тетя 2; поддержка 2; помощь; обязательства; родня; родное; который тебе родной; родной по крови; кто по крови; сестра; сестра, брат; бедный; человек, реальность; не очень близкий человек; зять; чемодан; разговор; общение на родственные темы; можно взять в долг.
Qohum (родственник): dayaq (поддержка) 2; eyni qanın daşıyıcıları (носители одной крови); qonşu (сосед); dəstək (поддержка); yaxın adam (близкий человек); yaxın (близкий); çətin zamanda əlindən tutan insane (человек, который подаст руку помощи в трудную минуту); mənə dayaq duranlar (кто меня поддержит); ailənin arxası (опора семьи); insanın cəmiyyətdəki kőkləri (корни человека в обществе); qardaş (брат); qanı bir, canı bir (одной крови); gəzinti, arxa (гуляние, опора); xeyirdə, şərdə ən yaxın adamlar (самые близкие люди в дни радости и печали); nəsil (род); kőmək (помощь); ailəni bir-birinə baglayan baglar (семейные узы); arxa, kemek (опора, помощь); ən yaxın adam (самый близкий человек); sez-sehbət, mərasim (разговоры, торжество); guvəndiyim insanlar (на кого надеюсь); asılı őlkələr (зависимые страны).
Сосед: кто живет рядом 3; знакомый 2; алкаш; алкоголик; дверь; жилец по квартире; человек, живущий напротив тебя; человек, живущий за стеной; друг; хороший человек; назойливый; подъезд; собеседник; хороший собеседник; проблемы; приятель; шум и гам; надоел; данность; друзья; стук; помощь.
Qonşu (сосед): yaxın qohum (близкий родственник) 3; kőmək (помощь) 2; yaxındakı qonşu (который близок); оcаq (очаг); torba tikən; aileye kőməyi olan (кто поможет семье); uzaq qohumdan daha yaxın olan insane (человек, который ближе дальнего родственника); dar gűnűn kőməyi (помощь в трудную минуту); uzaq qohum qədər əzizdir (дорог как дальний родственник); őműr-gűn yоldаşı (спутник жизни, дня); nеmət (дар); qоhuм (родственник); pisdir, kőç qurtar (если плохой, съезжай); pis gunde haraya gələn (кто отзовется в трудный день); qоnşu yaхşı оlsа, коr qız ərə gеdər (если сосед хороший, слепая замуж выйдет); həyan (покровитель); təcili yardım (скорая помощь); mənim qоnşum, gűlməli sőhbət (мой сосед, приятная беседа); qоhuмdаn yaхın (ближе родственника); yaхın адам (близкий человек); yaхşı qоnşu – кőməкçi (хороший сосед-помощник); кőməкçi (помощник).
Литература
1. Большой Академический Словарь русского языка. Т. 5. Деньга-Жюри. Гл. ред. К.С. Горбачевич. – М.-С.-Пб., 2006.
2. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании / С.Г. Воркачев // НДВШ, 2001, № 1. – с. 64-72.
3. Гачев Г. Д. Национальные образы мира. – М, 1995.
4. Мамедгасанова А.А. Концепты «дом», «семья», «очаг» как особенности национальной ментальности / А.А. Мамедгасанова // Языковая личность в дискурсе: Полифония структур и культур. Материалы международной научно-практической конференции / Отв. ред. проф. А. А. Романов. – М.-Тверь, 2005.
5. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. – М., 2001.
6. Телия В.Н. Русская фразеология. – М., 1996.
(0, 4 п.л.)